Заключительное слово И. Климова вообще произвело сильное впечатление. Суммировав факты, которые удалось выявить и уточнить в процессе обсуждения на совещании, он подкрепил их совпадающими данными, которые удалось раздобыть военным историкам в процессе работы с архивными документами. Перед такой доказательной базой пришлось прилюдно «перестроиться» даже такому последовательному хранителю «знаменосной легенды», как генерал Лисицын. Воодушевленно поддержав почин Шатилова, он предложил ходатайствовать о присвоении звания Героя Советского Союза всем «особо отличившимся, но незаслуженно забытым», лукаво смешав в одном ряду весьма по-разному отличившихся Минина, Береста и Гусева…

Ну что могли на это ответить Ф. Зинченко и его коллега командир 674-го полка А. Плеходанов, когда вдруг стало выясняться, что ниточки необъективного доклада о мнимом взятии Рейхстага определенно тянутся в их сторону? Не им одним в конце долгого, трудного, и, в общем-то, достойно пройденного пути хотелось поскорее увидеть победу. Ну кто же знал, что этот самообман, замешанный на знаменитом русском «авось да небось» и «сначала отрапортуем, а потом дожмем», вдруг так молниеносно проскочит аж до самого Кремля?
И так далеко заведет…

Шатилова такой оборот дела, конечно же, озадачил. Но отступать от своей версии он не собирался. Выйдя первым на трибуну, он напористо обозначил в своем выступлении главное: штурм здания германского парламента днем 30.04.45 был успешным, и в 14 часов 25 минут над его куполом взвилось Красное знамя. Сегодня может показаться непонятным, на что рассчитывал генерал, объявляя это в аудитории, большая часть которой состояла из людей, прекрасно знавших, как все обстояло на самом деле. Однако, будучи опытным военачальником, Шатилов еще на фронте в сложных боевых условиях не раз доказывал свое умение точно учитывать и умело использовать для победы все имеющиеся «за» и «против». Так что и в данном случае расчет генерала опирался на очень весомые, почти стопроцентные «за». Ведь на протяжении всех прошедших со дня Победы 16 лет – и при Сталине, и даже после разоблачения его культа личности на ХХ съезде партии Н. Хрущевым – командирский грех с преждевременным докладом надежно прикрывался на самом верху. Ну кто же после этого мог осмелиться открыто бросить вызов «линии партии, мнению инстанции»? А ведь, кроме того, еще существовал и никем не отменялся исторический жуковский приказ № 6! С такими козырями, да еще и при поддержке «правильных свидетелей» Шатилов почти не сомневался: сопротивление отдельных «смутьянов» будет подавлено. А военно-историческая наука, также выстроенная по ранжиру, навсегда закроет все дальнейшие дискуссии по данной теме.

На самом деле Бондарь в тот вечер «одним выстрелом убил двух зайцев»: он и свое «историческое штурмовое участие» в выступлении потенциального оппонента застолбил, и разведывательное задание «группы представителей» выполнил.
В «группу», как это стало очевидным в процессе работы совещания, кроме самого Шатилова и двух «посланцев», вошли Ф. Зинченко, И. Съянов, К. Гусев и П. Щербина.
Вот такой дружной командой они и собирались на следующий день выступать с трибуны. Вслед за Шатиловым, конечно. Судя по тому, что генерал первым записался для выступления, он намеревался сразу же вступить в бой, перехватить инициативу, застолбить в сознании присутствующих свое видение событий, которое далее уже закрепляли бы в своих выступлениях «правильно оценивающие действительность» участники штурма.

Легко-нелегко, а перед совещанием генерал действительно без дела не сидел. Для Минина и Лисименко это стало очевидным вечером накануне совещания. Снова обращусь к рассказу М. П. Минина: «Мы с Маковым беседовали в нашем гостиничном номере, когда в дверь совершенно неожиданно постучали. Это были А. Берест и М. Бондарь. Даже не присев, А. Берест скороговоркой, словно торопясь побыстрее избавиться от неприятной миссии, заявил: „Если вы хотите войти в историю, то рекомендую вам поддержать нашу точку зрения. Сегодня представители 150-й дивизии вместе с В. М. Шатиловым твердо договорились отстаивать на совещании время взятия Рейхстага – 30.04.45 г. в 14 часов 25 минут“. Я решительно возразил Бересту и потребовал от него немедленно покинуть номер… »